Иногда, кхм, копаясь в своих старых и слегка наивных запИсях, можно найти ну совершенно уж что-то неожиданное🤣
Впечатлительным читать не рекомендую.
Пы. Сы.: я предупреждал.
Однажды Антонина Сергеевна решила испечь пирог. Праздники наступали, настроение обязывало. Однако поползав по закромам своего большого и просторного деревенского дома она с сожалением констатировала тот факт, что кроме «травы», как ласково Антонина называла различные плодово-ягодные культуры, пироги чинить было нечем. А она, надо признать, любила изредка побаловать себя чем-нибудь ну очень уж белковым.
Горестно вздохнув, Антонина смирилась было со своей судьбой и собралась на пару вечеров превратиться в вегетарианку сдобного пошиба, но вдруг, в дверь постучали. Открыв, Антонина увидела на пороге молодую женщину, платье которой в районе живота было заметно круглее, нежели чем естественная полнота.
— Беременна, — как то мимоходом мелькнуло у Антонины в голове.
— Здравствуйте, — сказала тем временем незнакомка. — Подскажите, а как мне пройти на почту? Я у вас тут совсем недавно, и ещё толком не осмотрелась.
— Почту? — как-то совсем уж по-дурацки переспросила Антонина с трудом отводя глаза от вместилища будущей жизни.
— Ну да, почту. Мне письмо забрать бы. Заказное, — немного виновато оправдалась женщина.
— Так, ну это не сложно, — стала объяснять Антонина. — Вы зайдите, чего я вас на пороге-то держу. Сейчас чаю налью, выпьете, передохнёте и пойдёте себе на почту по моим подсказам.
— Да неловко как-то... — покраснела гостья.
— Ловко, не ловко, а проходите, — Антонина под руку силком затащила женщину в дом, усадила на расшатанный временем, но всё ещё устойчивый табурет и прошла на кухню, где незамедлительно принялась греметь чашками и шуметь водой. — Значит, тут не очень далеко, если не плутать. Как выйдете, строго держите прямо до первого зелёного домишки. Это Василича хата. Не ошибётесь. Одна она такая у нас.
— Так, Василича, зелёная, — повторяла незнакомка.
— Затем, метров через пятьдесят, увидите колонку, — продолжала наставлять барышню Антонина, низко наклонившись и ковыряясь в последнем ящике стола, чего-то там настырно выискивая.
— Ага, Василич, колонка. Понятно! — запоминала женщина.
— А дальше уже просто: мимо колонки, направо с полкилометра, и будет вам почта, — то, что искала Антонина наконец оказалось у неё в руке — маленький топорик для колки льда, невесть когда и неизвестно зачем занесённый одним знакомым.
— Прямо с полкилометра. Поняла. Пойду я тогда что ли... — сказала гостья и вознамерилась встать.
— Секундочку, - слегка охрипшим голосом крикнула Антонина с кухни. — Я сейчас!
Глядя на топорик в руках, Антонина почему то ярко и в красках представляла собственный стол, на котором как бы возвышаясь над всеми мирскими, и от того до ужаса мелочными, заботами стоял огромный румяный пирог, исходил паром и источал непередаваемый аромат мясной начинки.
— Да, сейчас... — совсем как-то тускло сказала Антонина и, будто-то разом что-то для себя решив, уверенно двинулась в комнату...
Тихо тикали ходики, мерно отсчитывая секунды, складывая их в минуты, а затем превращая в расслабленные, по-летнему продолжительные вечерние часы. Негромко что-то бурчал телевизор, с экрана которого очередной политик рассказывал зрителям о том, как нынче стало привольно и вольготно житься в России всем без исключения.
Антонина сидела в гостиной напротив телевизора, перед ней стоял чайный столик, демонстрирующий стороннему зрителю затейливые чашки, оригинальные мисочки и блюдо в центре. На нём, красуясь как следует пропечённым боком, монументально возлежал, по-другому не назовёшь, великолепный пирог. Заботливо и идеально выпеченный Антониной, он с лёгкостью мог бы стать эталонным образцом для одной из многочисленных поваренных книг, так любимых рачительными хозяйками. Пирог пах, как райская амброзия и даже сквозь зрительные нервы вызывал в смотрящем судорожные спазмы и желание скорее урвать для себя кусок побольше.
Антонина с видом человека, только что спасшего землю от неминучей гибели, разглядывала дело рук своих, загадочно улыбалась и в который раз придирчиво осматривала пол и стены гостиной. Кое-где, едва заметно и еле видно проступали красненькие пятнышки чего-то бурого, отдалённо напоминающего разбрызганное вишнёвое варенье. Щурясь, Антонина задумчиво их подсчитывала, неслышно шевеля губами и думая, что завтра обязательно всё начисто приберёт, а пока, не грех и чаю выпить. С пирогом — вкусным, румяным, мясным и не слишком легко доставшимся пожилой, но всё ещё очень крепкой Антонине.
